— Посмотрите внимательнее на следующую схему. Перед вами изображение радужной оболочки глаз с разделением ее на сектора, отвечающие за определенный орган в человеческом организме. Данная схема была создана уже довольно давно на основе большого числа исследований. Кратко можно пояснить следующим образом — если у вас внутри страдает какой-нибудь орган, то на радужке одного или обоих ваших глаз (что более достоверно) появляются пятна, лакуны, точки или еще какие-нибудь проявления этого поражения. Все предельно просто — вы смотрите на радужную оболочку, и примерный диагноз у вас в кармане. Почему примерный, спросите вы? Потому что можно определить только орган-мишень, но никак не само заболевание.
    
       Теперь пойдем дальше. Недавно схема, проецируемая сейчас на экране, была дополнена и усовершенствована. По новой схеме можно составить представление о том, что в данный момент содержится в человеческом мозгу — объем и интенсивность воспоминаний, степень правдивости, искренности, предполагаемые направления мышления. Все это, конечно, не может быть проверено со стопроцентной гарантией, но… Вот смотрите — если человек очень долго скрывает от вас какой-либо факт, то вот здесь и здесь (взмах указкой) вы сможете обнаружить маленькие розовые пятна. Это проявления работы мозга, направленной на подавление того очага, из которого так и рвутся наружу предательские слова — ведь по натуре своей человеку несвойственно лгать, отсюда и противоречия.

Никита метался по кварталу в поисках телефона. Проклятая совдеповская действительность — провода, торчащие из аппарата в том месте, где должна быть трубка, сожженные будки — выводила его из себя; он матерился громко, забористо, несколько прохожих шарахнулись от него в сторону. Уже сгущались сумерки, и надежды на то, что где-то рядом может оказаться исправный телефон, таяли с каждой минутой.
    
       А телефон был нужен как никогда. Около получаса назад у его беременной жены Татьяны (на девятом месяце, одной ногой уже практически в роддоме) внезапно началось кровотечение; она, стараясь сохранить спокойствие сама и пытаясь не испугать мужа, виновато и сбивчиво объяснила, что, по-видимому, нужен врач, так как кровотечение довольно сильное. Никита, накинув на плечи куртку, пулей вылетел на площадку к соседям, но тех не оказалось дома — что поделаешь, дачный сезон, все старики-старушки живут за городом. В подъезде ему открыли пару дверей, но телефонов, к сожалению, там не оказалось. Последний сосед неуверенно сказал, что где-то рядом на улице есть таксофон.
       — Но с нашей шпаной, сам понимаешь… — говорил он вслед убегающему Никите, имея в виду, то, что и сам Никита вскоре прочувствовал на себе. Шпана действительно постаралась — в исписанных маркерами мертвых будках сиротливо болтались оборванные провода…
       Поиски продолжались уже около сорока минут; Никита пришел в крайне возбужденное состояние, пытался войти в другие подъезды, но везде на дверях, словно сторожевые псы, стояли кодовые замки или домофоны. Постепенно волнение за жену сменялось страхом за здоровье ее и будущего ребенка.

 Что-то было не так.
       Мысли текли очень медленно, несравненно медленнее, чем серфинг, который, вообще-то, и прервался именно из-за ощущения неправильности где-то внутри. Сергей огляделся вокруг, пытаясь понять, что же происходит…
    
       На экране застыло «404 Not Found». Это, конечно же, ерунда, а вот откуда взялся проклятый насморк, если Сергей уже около недели не появлялся на улице? Ломило суставы, и все такое…
       «404 Not Found».
       Ответа не было.

Я лежала на сохранении много лет назад, к моей соседке по палате постоянно ездил муж…

Мы были такими молодыми, что нас трудно было назвать женщинами. Но называли: в больнице всех так называли. Мы все ждали рождения ребёнка в палате на двенадцать человек.

Называлось это «лежать на сохранении». И была такая некрасивая Света с большим животом. Ну, у всех был живот, все были не очень красивые – там ни душа, ни зеркала не было. Но Света была нехороша собой и очень полная, отёкшая.

Родители, берем эту тактику на вооружение. Ведь самые ценные вещи в жизни – бесплатны:

Детская площадка. Две девочки качаются на качелях и ведут неторопливую, светскую беседу.

— Что-то давно никакого праздника не было, — задумчиво говорит одна. — Жалко!

— Мне не жалко, — говорит вторая.

— Ты праздники не любишь?!

— Люблю! Очень! У меня их полно, каждый день — праздник!

— Не может быть!

Забежала вчера в магазин. В очереди передо мной женщина с дочкой. Девочке лет пять.
— Мам, можно я сама выложу продукты на ленту? — спрашивает она.

Очень хочет помочь.
Мама нервничает, может, опаздывают куда, может, просто не выспалась.

— Давай, только быстрее… — говорит она дочке рассеянно.

Девочка со всей страстью начинает метать продукты из тележки на ленту. Спешит. Мама доверила такое дело! Надо оправдать ожидания!!! И вдруг…

История, которая многому научит каждого из нас:

В нашем подъезде жила бабушка. Бабушка Люба. Ей было 97 лет. Милая, приятная старушка, всегда в хорошем настроении, улыбчивая и приветливая.

Сначала бабушка Люба украсила подоконники на нашем этаже и в нашем подъезде горшками с цветами. Красиво. На следующий день самые яркие цветы, те, что с бутонами, украли, и около метро можно было увидеть прытких торговцев с горшками с бабушкиными цветами.

Была она девчонкой семнадцати лет. Назовем ее Маша. В селе, где она жила была крупная машинно-тракторная станция и небольшой конезавод. Когда пришли немцы, в мастерских МТС они организовали завод по ремонту танков, а в конезаводе — ветеринарную лечебницу для своих лошадей.

Эту историю, которая случилось лично с ней, рассказала мне мамина подруга. Мама и тетя Зина работали в начале 90-х пусть и в разных организациях — но общались по рабочим вопросам, обедали в одной столовой и потом сдружились. Мама моя работала в УМР (управление механизированных работ), а Зина на заводе радиодеталей.

Со мной произошла странная история, когда я лежала в больнице. Определили в палату, как обычно. Кровать оказалась рядом с соседкой старше меня. Обычная бабка совсем на больную не похожа, т.к. шустрая и с бегающими глазками. Тумбочка одна, между кроватями. Эта бабка сразу запретила мне пользоваться ею на правах, якобы первой. Ну, я спорить не стала. Потом, замечать стала, что с каждым днём она раздражительнее и злее становится.